Призрак, который прижился

Чувство себя, чувство авторства “я могу” или “я не могу”, чувство отделенности – что это за чувства, что они хотят сказать и что под ними?
Давайте вспомним как в детстве было иногда страшно засыпать одному, в комнате мерещились чудища, казалось из густой тьмы вот-вот может выпрыгнуть кто-то! Иногда приходилось включать свет, открывать шкаф и убеждаться, что там никого нет, никто не сидит в тёмном углу и не собирается напасть. Мы выросли изо всех этих привидений и знаем, что шкаф это только шкаф, вещь, что чудища из просмотренного перед сном фильма ужасов не появятся в шкафу, и что привидений, скорей всего, вообще не существует… Но из чего мы совсем не выросли – так это от привидения под названием “Я”! Нам всё время оно мерещится, круглые сутки, и мы давно уверены, что оно существует самым реальным образом. Между тем, в его природе нет никакого отличия от домового, который мерещился в тёмном углу комнаты!

Сравните чувство “себя” с иррациональным детским чувством страха, что в комнате присутствует кто-то!
Оно не имеет ясных очертаний, ум дорисовывает ему новые, возможные детали. И так же обстоит дело с “я”! Загляните внутрь ума, в место, где царит чувство “себя” и убедитесь в этом!

Детские призраки могли вообще не иметь формы и подразумеваться, что они где-то там, в темноте. И то же самое происходит в случае “я”! Иногда не видно образа, но подразумевается, что “Я здесь”! Совсем как чудище в кромешной тьме.

Детский ум дорисовывал призраку функции – вот оно смотрит, тихо дышит и собирается напасть в неожиданный момент! Воображаемые функции здорово оживляли чудище, делая его неизмеримо большим, чем рисунок в книге – они делали его живым! И то же самое происходит с “я”, не так ли? Под этим аморфным мыслеобразом (а в бодрствовании ум создаёт лишь бледные картинки) логический ум подразумевает море функций! Это Я “способно” смотреть, делать, иметь, думать, выбирать. Это и вызывает чувство авторства!

Детский ум представлял, что невидимый монстр в комнате – этосамостоятельный, отдельный персонаж, скорее всего злой, который по самой своей отдельной природе чужероден и неподконтролен! Что ж, мы не выросли, даже если наш призрак не злой, он всё равно окутан чувством отделенности, он мниться отдельным от мира, самостоятельным и одиноким!

Воображаемый призрак получал из прочитанных сказок качества, что делали его определенным, ограниченным и склонным к действиям, исходящим из этих качеств. Ничего не изменилось у нас, взрослых! Наш призрак также воображается с качествами, обычно не самыми похвальными, оттого возникает чувство недостаточности и ущербности.

Прикиньте, что ребенок жил со своим призраком только иногда по вечерам, а мы лелеем своего и приютили его, как главную реальность на всю жизнь!
Вот так компания на столь длительный срок!

Как же убедиться в том, что это всего лишь призрак, какой свет включить в тёмной комнате своего ума, как понять, что он не просто призрак, а и быть ничем иным не может?!

Давайте сначала инвентаризируем то, с чем мы имеем дело.
Во-первых, имеется некий смутный образ, который может меняться от более-менее четкого изображения своего тела, выражения лица до простого фона.

Во-вторых, имеется логическое подразумевание, что этот образ кого-то имеющего качества – он добрый или не очень, спокойный или беспокойный, радостный или грустный, бедный или богатый, провинившийся или сделавший что-то похвальное…

В третьих, также логически подразумевается, что за этим образом стоят функции – он делал, прямо сейчас делает и будет делать.

В четвертых эти логические подразумевания не видятся как недоразумение и потому весь совокупный образ вместе с логическими выводами рождает чувство авторства от “могу” до “не могу”, чувство себя от “недостаточного” до “тщеславного” и несомненное чувство отделенности, без которого подобный “живущий” призрак “развалился” бы на кучу фантазийных мыслей.

Качества и функции представлены образными и логическими мыслями. Эти мысли находятся в окутанном чувствами состоянии, что и делает их столь “реальными”. Сами чувства ни о чем не говорят сами по себе, ни о какой реальности и нужно четко это понимать! Например, чувство обиды вовсе не значит, что кто-то вас намеренно обидел, а чувство страха не значит, что присутствует объект страха, и т.п. Чувства возникают как следствие подразумевания, поэтому в исследовании мы спрашиваем их лишь “о чём вы говорите?”, чтобы послушать стоящие за ними мысли и увидеть образы.
Спросив чувства “о чём они говорят?” мы затем оставляем их в покое, как есть, обратив пристальное внимание на совокупность мыслей под ними.

Посмотрим на образы. Без логических подразумеваний они ни о чём не говорят. Это просто бледные картинки в уме, если бы мы увидели такие в кино или книге, то лишь улыбнулись бы бессмысленности и корявости этих очертаний. Когда осознание касается таких картинок без логических подразумеваний, вам становится ясна их придуманная природа! Используйте этот взгляд!

Что касается логических подразумеваний, все они исходят из того, что есть некто, являющийся источником своих действий и совершая их накапливает качества.
Конец данному подразумеванию может положить лишь радикальная ясность, что всё, что есть (включая тех, кого мы называем “кто”) – является лишь объектом, участвующим в действии, он сам сделан, а не делает, он придуман, а не думает.
Здесь может возникнуть сомнение: хорошо – то, что я вижу – тело, мысль – сделано и подумано, делать и думать не может, но ведь кто-то должен делать и думать! Вот – это наверное я и есть!
Подразумевается, что за образом “себя”, в теле, существует некий реальный автор, делатель, живущий. Вместо того чтобы брать это на веру, исследуем, какова могла бы быть его природа? Обладает ли она образом и качествами? Если нет, тогда это пустышка, тогда не к чему прицепить функции, они распадаются на простые описания процессов, которые мы видим: “дождь идёт, человек рубит дрова, мысль появляется”! Если же в природе автора есть образ и качества, тогда он сам является умозрительным, сделанным, а не делающим, придуманным, а не думающим! Для наматывания функций необходима стабильная ось, нужен центр кристаллизации, нечто не являющееся феноменом, проявлением, продуктом ума – а для этого-то то и нет условий. Вся тотальность Ума не может создать такую ось, тогда, чтобы сыграть в игру, что она таки существует, Ум придумывает “не-ум”, “не-знание”, “не-мысль”, но исследуя с ясностью, осознаёт, что это, конечно, тоже знание, мысль, тоже продукт ума!

Что тогда остаётся? Явления и описания без какой-либо тайны под ними! Функции это больше не функции кого-то, а простые описания явлений: “облака плывут”. Вместо призраков живущих — персонажи, чья природа – чистый вымысел, игра Ума в данный момент времени. Ум воображает их, придавая всё новые и новые очертания и описания, хотя они и не имеют под собой никакой основы! Это только игра в делателя, в отдельность и такой взгляд рассеивает чувства авторства, отделенности, недостаточности… Ум развлекается образами и сказками, почему бы и нет? Это прекрасные сказки про персонажей живущих внутри тел. Это может быть жесткой “реальностью”, “живущим”, страдающим от ущербности по самой своей ограниченной природе, а может стать сказочной “реальностью” доставляющей удовольствие и любование фантазиями…