Сорняк растет сам
На мастера ты смотришь - кто же он,
Такой же человек, что несомненно,
А, может быть, он небом окрылен,
И видит мир как пузырьки от пены?
Мне взгляд его - лишь мука и испуг.
Во тьме сияет зеркало из света,
И в нем ничтожность всех моих потуг,
И невозможность выдумки ответа.
Я лучше в медитации ночной,
В своем пупе увижу лотос белый,
И буду нежно говорить с собой,
И сам себя во тьму вести умело.
Потом познав, всю глубь своих мозгов,
Увижу в мыслях личное самадхи,
И буду всем вокруг вещать готов,
Что вырос как сорняк на грядке.
Еще раз о понимании
Ты смотришь на кристалл и в каждой грани
Себя ты видишь, утонув в обмане,
И гордый зрак на пирамиду вздев,
Рычишь как солнцеликий лев.
Уже познав все имена и формы,
Определив, кто Будда, кто Иисус
Один паришь, несом потоком горным,
Не замечая дьявола искус.
А там, во тьме, за гранями кристалла
Святая чистота призыв свой шлет.
И если роза розою молчала,
То кто ее фиалкой назовет?
Утро
В окне туман как жертвенный баран
Хлебает утро из разбитой миски.
И я немного чистым светом пьян.
Вчера крыло стремительно и низко
Уже почти притронулось ко мне,
Сыграв смычком холодного альтиста.
Баньши поет, повиснув на ремне,
Пиратские кантаты Монте Кристо.
Луна пасет седые корабли,
Бредущие на водопой за солнцем.
Ты прошлый миг, как образ, замоли,
Он неподвижен, как лицо японца.
Что лучше - харакири иль сакэ...
Играет утро в русскую рулетку.
И где-то там, в прекрасном далеке
Мерцают неба сигаретки.
Чего нам более желать?
Чего нам более желать
Когда есть девка и кровать
И толстый рыжий таракан
От праджня парамиты пьян
Он шевелит лицо звезды
В стакане стонет плоть воды
Из устья ног кудрявит сад
В него войти я буду рад
Вокруг летучий лик дакинь
Монах земное все отринь
Играй на косточке бедра
Пока огнем стоит гора
Пока кипит амриты пот
И Будда смотрит на восход
Там танец безголовых дев
Они карманный мир презрев
Гудят как желтые шмели
Горят как солнца корабли
Они распущены как зной
Пьяны последней чистотой
Струит в них звезд безумный сок
И рыжеусый друг замолк
Он испугался и затих
И исчерпал собой мой стих.
Раздеваюсь ночью ловко
Раздеваюсь ночью ловко
Снял носки и снял кроссовки
Снял картину со стены
Снял балконы со спины
Снял два уха ноздри нос
Снял картуз и снял вопрос
Открутил две гайки глаз
Вывернул пупок на раз
Ноги выставил во двор
Снял пушистый разговор
Нежно вынул между ног
Развернул их на восток
Вынул сердце почки мозг
Вышел в ноль и там замерз
То что было растопил
Выпил дунул закусил
Все лежу совсем нагой
Только нет меня со мной.
Триптих
Соединив щербатый глаз луны
С подземными чертогами Аида,
Летают девы, от свечи пьяны,
Лишь притворяясь мошками для вида.
Кружит как дом пушистая метель,
Отбрасывая фрески на гардины.
Стучит копытом молодая ель,
Развесил леший тучные перины.
Ах, лепота - не жить, не умереть...
Отрезав звездный свет, как ломоть сала,
Зарылся дом в сугроб, большой медведь
Качает маятник устало.
Как хорошо сидеть в самом себе,
Раскидывая домики, как звуки,
Играть на дымной каменной трубе
Во славу неподвижности науки.
***
Читать далее...
О как болит недвижность бытия
О как болит недвижность бытия
Его взорвать хотел я хрупким взмахом
Но я лишь тень, но я лишь ночь ничья
Я звездный прах и вечно буду прахом
Не вырваться за грань моих миров
Не обрести того, что не терялось
Я только слово между прочих слов
С меня все началось и все во мне осталось.
Дионисийская игра
Дионисийская игра.
Ее нам не понять урока,
Пока крестом горит гора
для Арамейского пророка.
Да, он воскрес, свершив свой дух,
печатью запечатав небо,
в него уверовал пастух
И попросил: «дай отче хлеба».
Дай хлеба нам, а не игры,
Не винограда сон бурлящий…
Безумный бог давал миры,
Разумный уложил всех в ящик.
Да нам тепло, любовь и свет...
Но веры трепетные блики,
Смывает Стикс водою лет,
И оживает бог великий.
Читать далее...
