Знать и Быть.
Бытие никогда не начиналось и никогда не прекратится. И даже говоря Бытие мы уже лжем, ведь его невозможно определить через привычную нам противоположность. Но как сказал поэт: « мысль изреченная есть ложь», поэтому продолжим. Как часть бытия, неразрывная с бытием, появляется знание, необходимым условием появления знания, является условное разделение на субъект и объект, при этом субъект знается, то есть является номинальным субъектом или другими словами объектом, исполняющим роль субъекта. Таковы правила игры. Но возможность знать принадлежит только живым существам и по правилам игры, живое существо как сложноорганизованная система стремится к самосохранению. Она реагирует на любые попытки нарушить ее равновесие и, хотя этот бой изначально проигран, ведь ее существование встраивается в другую, более масштабную систему, условием сохранения которой служит разрушение и сотворения систем входящих в нее. Проще говоря, мы клеточки организма человечества и так же как клетки нашего тела должны постоянно обновляться. Вся эта душещипательная история разворачивается в знании, именно там появляется и мир и человек и время, и само знание. И вот тут происходит великий и ужасный фокус, то чего нет, становится тем, что есть, а то, что есть, тем чего нет. Чего же нет? Нет фактической отдельности ни бытия от знания, ни знания от ума, ни ума от мыслей, чувств, ощущений и переживаний. Но то что есть никогда не может быть зарегистрировано по другому, чем с помощью разделения, иначе говоря, того чего нет. Не предназначенный для таких парадоксов ум отбрасывает саму возможность недвойственного восприятия, продолжая, тем не менее воспринимать мир единственно возможным образом, через условное разделение, будучи условным, это разделение не мешает недвойственному восприятию. Рожденный из этого способ описания так же условно двойственный и потому может быть любым. Ведь любое описание никогда не передаст то, что есть описание. Вся эта философия несомненно кому то интересна, а кому то нет, авот страдание, боль никого не минуют, независимо от того, сон это, фантазия, компьютерная программа или что то еще.
Читать далее...
Сон - не сон
Сон не сон и в унисон этот знак и этот тон,
Все поставлено на кон, развернув покров времен.
Развернув моток причин сновидений, темных тин….
Кто родился, кто ушел, кто на крест, а кто на кол.
Брахма, Яхве, Крон… Харон перевозит сон за сон,
То что нет, и то что есть — не помысленная весть.
Не случавшиеся здесь, как миров возможных взвесь.
На ответ придет вопрос… за хвостом летает пес
Ураборус, Рок, Судьба… продолжается гульба.
Вдохновлен постом Антона advaitaworld.com/blog/free-away/31092.html#cut
***
Между принять ТО ЧТО ЕСТЬ и отпраздновать ТО ЧТО ЕСТЬ — несуществующая пропасть, глубиной в принимающего и празднующего.
Я есмь Альфа и Омега, начало и конец...
Отец, через Духа Святого встретился с Матерью и родился Сын. Свет осознания встречается с потенциальностью любого проявления и рождается знание. Знание и есть Сын и это первая мысль Я, она содержит в себе блаженство Матери, ясность Духа и всебытийность Отца. Это начало всяческой радости и любви, бесконечного праздника проявлений. Но это и начало двойственности, начало пути, который привел Иисуса на голгофу, а Арджуну на поле боя Куру. Индра дал царевне сына, но как и дева Мария она осталась девственна. Это символ неизменности и не подверженности страданиям всех аспектов основы. Но суть знания — это перемены, оно по своей природе не может быть неизменным, так само Сын должен пройти путем обретений и потерь. То, что мы называем собой, это знание, то, что мы называем другим это знание, и то что мы называем миром это знание. Все радости и горести это знание, вся любовь и ненависть это знание. И как знание оно не имеет границ, так Сын неотделим ни от Матери ни от Отца, так каждая жизнь на Земле неотделима, от питающего ее Солнца. Но Сын ни Отец и ни Мать, цветок не раскаленная плазма и весь прекрасный узор мыслей называемый Я, не изначальные аспекты основы. Они никогда не встретятся и никогда не разойдутся, Сын не найдет Отца, а цветок не соединится с Солнцем. Мысль Я, никогда не перестанет быть тем, что есть всякая мысль. Пройдя путь, Сын преображается чистым лучом света, он соединяется с Отцом, что бы вновь родиться у девственной Матери и начать путь на Голгофу.
П.С мы часто шутим, просветленная мысль, но в этой метафоре о Сыне, мысль Я умирает и рождается вновь, уже преображенной, как преобразился Христос послесмерти.
О том что сейчас и о том что всегда. О войне внешней и внутренней.
Кровь не водица — ей не напиться, вот и течет она бурной рекой, лики за масками это не лица — это личины, как будто другой, тот, кто живет в неподвижном пространстве, черного дыма и вспышек огня, вышел и значит напрасно молится, бог не услышит, он черною птицей, кружит над полем как смерть для меня. Это волна, а за ней пепелище, хрупкий покой, потом снова волна. Царство небесное найдено нищим, но никогда не утихнет война. Кто там воюет свобода с законом? Хаос с порядком и кто из них прав? Жнец получает свою разнарядку… Боже как сладко убить для забав. Все убивают и все умирают, между войной не протащишь и нить… Кара – награда, изгнанники рая каждою смертью стремятся любить. Каждый удар, ради дела благого, кровь на снегу как на небе рассвет. Боже, ну если мир создан из слова, то почему он навязчивый бред. Как в этой боли увидеть спасенье, а за личиною облик Творца… Миг проплывает оборванной тенью, в прорезях маски не видно лица.
Долгий путь по кругу.
Христиане говорят, будьте как дети и увидите царствие небесное. Детская невинность несомненна, но так же несомненно, что уже в детях зерна будущих страданий готовятся взойти и расцвести, пышным цветением. Выйдя из пребывания в естественном самадхе маленький человек получает первый опыт разделения и спящая авторская программа начинает просыпаться и обуславливать его жизнь. Именно тогда и рождается тот, кого мы называем нерожденым ребенком. Это не момент физического рождения, а момент начала функционирования программы. Суть ее в том, что она искажает свободное течение информации или иначе говоря повреждает познающую природу, пребывание в естественном самадхе не прекращается, но создается иллюзия его прекращения. Проявление аспектов основы искажаются и не узнаются. Так проявление материнского аспекта, становится тоской по любви, стремлением к власти и накоплению материальных благ, но все попытки наполнить то, что уже абсолютно полно причиняют только страдания. Аспект осознанности, превращается в жажду знаний, необходимость понимания, в бесконечный мучительный поиск смысла. Пустотность, описанная и узнанная как пустота, превращается в вечный поиск покоя, бегство от жизни, экзистенциональный кризис и ужас небытия. Этот аспект чаще всего вызывает духовный поиск и приводит в одном случае к наркомании в другом к усиленным медитациям, или к тому и другому вместе. Но как невозможно наполнить полноту, так само невозможно и высветить свет и успокоить покой. Это искажение и создает эффект растяжки, болезненный шпагат между тем что есть и тем что должно быть. Прекратить поиск до его окончания невозможно, ведь все чем занимается человек, строит отношения, зарабатывает деньги, развивает личность, это просто другой вид духовного поиска и этого всегда будет недоставать, потому, что каждое достижение будет искажаться вирусом и не соответствовать уже существующему идеалу. Получается замкнутый круг, постоянное переживание ясности, полноты и пустотности не регистрируется в знании иинициирует стремление прийти к ясности полноте и пустотности. Увидь разводку и освободись, говорят учения, но весь парадокс в том что основой искажающей программы является тот, кто хочет от нее освободится. Именно он стремиться ЗНАТЬ эти изначальные аспекты, но не может, потому что сам появился в знании. Познакомившись с учением, человек начинает знать о появлениях авторской программы, знать о путях ее разоблачения и знать о своем стремлении избавиться от нее, а вернее от себя. Но все это знание базируется вокруг знания о Я, и так же само неотделимы от изначальной ясности, полноты и пустотности. Этот круг бесконечного бегства от того что есть, и стремления к тому что есть, кажется бесконечным, но когда он заканчивается, оказывается, что он никогда и не начинался. И как сказал Адьяшанти, это не вы получаете просветление, это просветление избавляется от вас.
Единственное ,чему нас не обучали, это дышать.
Неисчислимы страдания людей, это войны, потери, болезни, смерть детей, крушения всех надежд. Разъедающая душу тоска и бессмыслица, несправедливость и жестокость. Тысячелетия религии искали слова утешения, объясняли и оправдывали. Кто то, ссылаясь на неисповедимую волю Творца, кто то, призывая воспринять мир как иллюзию. Но и страдания и их объяснение лежат на одном фундаменте вере в индивидуальное Я. Оно или получает дары или переносит муки. Оно же утешает себя иллюзорностью мира. Тысячелетняя инерция не дает усомниться в этой аксиоме. Те, кто приходит в недвойственые учения уже усомнились, но привычка, наработанная с детства, с того момента, когда авторитет родителей, в каждом слове, начал подтверждать существование кого то, не дает соединить уже пережитый опыт недвойствености и этот миг, в котором реален гипноз существования отдельного себя. Никто сознательно не присваивает себе простые действия, выпить чаю, пойти в туалет, лечь спать, но не так давно, каждое из этих действий, являлось целью обучения, и все это обучение велось из постулата личного авторства. Услышав указатели учения, можно исследовать мысли и поступки и каждый раз убедиться, что нет источника и контролера. Но простые действия, даже не подвергаются сомнению как мои, а именно в них и начала функционировать авторская программа. Ее проявления заметны там, где важность, а она у современного человека вся лежит в области социальных отношений и там разворачивается хитроумная игра, где ум как дурной пес, бегает за своим хвостом. Загоняет себя в коан незнания, жонглирует абстракциями и священными текстами. В тоже время простые механические действия, по умолчанию воспринимаются как мои, но единственное, чему нас не обучали, это дышать. Как то Рамана Махарши сказал одному преданному, приехавшему из далеких краев. «Тебе нужно вернуться назад, той же дорогой которой ты пришел сюда.» Ученики подумали, что он гонит искателя прочь, но он дал точный указатель на самое глубинное самоиследование. На единственныйвопрос, есть ли Я даже в самых простых действиях. Кто ходит, кто говорит, кто пьет чай, кто дышит. Все остальные вопросы, а по мере развития человека их становиться все больше базируются на этом вопросе. И если исследование завершено, рушится вся сложнейшая конструкция из радостей и страданий. Не требуется ни принимать ни отрицать. И даже воспринимать мир как иллюзию становиться некому.
Что не мешает, делать все то же что делали, но уже без претензий на то, что это делаю Я.
И за светом есть свет...
И за светом есть свет
И за тьмою есть тьма
Этот свет разделяет черты и созвучья
С этой тьмы порождая картины миров
В каждом мире сплетая из зримого света
Бесконечный узор разделяемый тьмой
Он весомый и плотный но веки закроешь
Исчезает и тьма в этом сне внутри сна
Исчезает и свет а без их разделенья
Исчезает и сон даже тот что во сне.
Что тогда говорить, и кто скажет бессловно,
Это свет, это тьма, это сон без границ.
